Нежная отравительница - Страница 16

Линнеа стащила также у Яакко пару шприцев, чтобы проверить яд на текучесть. Результат оказался хорошим: при необходимости яд можно было ввести прямо в вену.

Сгорая от нетерпения, Линнеа стала искать объект, на котором можно было бы испытать действие нового яда — ее собственного изготовления. Сама она не смела попробовать: риск был слишком велик. На данном этапе разработки яда ей пока не хотелось испытывать вещество на людях. Наконец Линнеа решила приготовить раствор яда в пропорции 1:10 и впрыснула его во французский батон. Хлеб она положила в целлофановый пакет, сунула в сумочку и отправилась в парк Сибелиуса кормить голубей.

Линнеа Раваска всю свою жизнь была против бессмысленных и мучительных опытов на животных. Когда голуби доверчиво подлетели к ней, в старушке проснулась совесть. Однако Линнеа успокоила себя тем, что, во-первых, смерть не должна быть мучительной, а, во-вторых, испытание было необходимо для усовершенствования рецепта. Линнеа отламывала крошки и бросала их на песчаную дорожку, где с полдесятка голодных голубей ждали от доброй старушки свой обед.

Голуби с удовольствием склевали все крошки. Однако вскоре они стали вести себя беспокойно, зашатались, как пьяные, и начали взлетать. Хлопая крыльями, стая шумно взлетела в воздух. Птицы отчаянно били крыльями, пытаясь набрать высоту, пока не начали одна за другой шлепаться на землю. Потрясенная, Линнеа убрала хлеб в сумочку и, стараясь не привлекать внимания, поспешила прочь из парка.

На следующий день Линнеа решила испытать новый свой яд на Яакко Кивистё. Одну-единственную каплю сильно разбавленного раствора она добавила в фужер с вином, которое Яакко и выпил за вечерней трапезой. В напряжении Линнеа следила за действием яда. В душе она надеялась, что применила не слишком сильную дозу. Если уж на то пошло, то Яакко сейчас был самым важным в мужчиной в ее жизни, и было бы жаль, если бы он умер в результате невинного опыта с ядом.

Яакко же сказал, что сегодня вино вкуснее обычного. Что это за вино? Странно, но обычно у «Божоле» аромат послабее… видимо, в этом году компании «Ал-ко» удалось закупить во Франции вино хорошего урожая. Напрасно ругают вино, продающееся в Финляндии, иногда оно бывает совсем неплохим.

— Оно действительно горячит кровь, — радовался Яакко.

После вина Яакко стал сам не свой: он вылакал всю бутылку и начал нести какую-то чушь, но спохватился, извинился и удалился в спальню, где рухнул на кровать и уснул, не раздеваясь. Всю ночь он страшно храпел. Испуганная и раскаивающаяся в содеянном, Линнеа всю ночь провела у него под дверью, время от времени проверяя Яакко пульс и прикрывая старичка одеялом. Терзаемая угрызениями совести, она за всю ночь не сомкнула глаз, переживая за «подопытного кролика».

На следующее утро Яакко было стыдно за свое вчерашнее поведение. Он проспал и принес завтрак с опозданием, жалуясь на то, что странно себя чувствует. Доктор решил, что это на него так действует старость: раньше он никогда не страдал похмельем. Яакко умолял Линнею простить его… Наверняка, он вел себя непозволительно прошлым вечером.

Линнее стало жалко Яакко. Она попросила его весь день отдыхать, ей хотелось всячески ухаживать за ним. Она проветрила квартиру, приготовила здоровый обед, помассировала Яакко затылок и виски. Вечером Линнеа предложила Яакко чай с медом. Так старый доктор быстро поправился, и в квартире вновь воцарились счастье и покой.

На основании реакции, полученной от голубей и Яакко, Линнеа сделала вывод, что ей удалось приготовить смертоносный яд. Теперь у нее в распоряжении было вещество, с помощью которого она могла в любой момент завершить свое бренное существование. Яд давал ей ощущение свободы и уверенности в себе. Теперь она готова была к схватке с беспощадной бандой Кауко Нююссёнена. Лучше уж покончить с собой, чем снова подвергнуться унижению и издевательствам.

Глава 9

Бюро адвоката Маттилы известило через несколько дней Линнею и Яакко о том, что они выставили тор-ппу в Хармисто на продажу и несколько потенциальных клиентов желают взглянуть на хутор поближе.

Яакко Кивистё предложил сам заняться продажей дома и перевозом вещей Линнеи, все равно на пенсии у него была куча свободного времени. Линнеа с радостью приняла это предложение. Ей и подумать было страшно о том, чтобы снова поехать в Хармисто: такими горькими были воспоминания, связанные с хутором. Кроме того, лавочник сообщил ей по телефону о трагическом конце ее любимой кошки, так что в присутствии Линнеи особой нужды не было.

Итак, в субботу Яакко Кивистё вместе с представителем адвокатской конторы поехал в Хармисто заниматься продажей дома. Линнеа дала ему ключи и сообщила, какие вещи нужно непременно забрать из дома.

Доктор задержался в Хармисто на весь день и опоздал к ужину. Линнеа заволновалась: не попала ли его машина в кювет? Наконец, в десять вечера, Яакко вернулся домой в ужасном состоянии, с подбитым глазом и залепленными пластырем руками и лицом.

Яакко рассказал, что, как и было договорено, он показывал дом покупателям. Их было трое, и каждый сделал предложение. По мнению маклера, лучшее стоило принять: за старый дом предлагали почти двести тысяч марок. Деньги у покупателя были, так что сделку можно заключить в любой момент.

После осмотра покупатели вместе с маклером уехали, а Яакко принялся укладывать вещи Линнеи в машину. Однако он успел погрузить только белье, как во дворе хутора показались трое небритых молодых мужчин, от которых несло спиртным, и стали спрашивать Линнею. Яакке признал в старшем Кауко Ню-юссёнена. Очевидно, они услышали о продаже тор-ппы и заявились на хутор, чтобы выяснить в чем дело.